Анатолий Вассерман: Кто будет восстанавливать памятники на Украине
Разрушение памятников на Украине – это преступление против нашей общей истории, которая абсолютно не устраивает профессиональных украинцев, то есть, тех, кто надеется извлечь выгоду из отделения Украины от остальной России, считает публицист, депутат Государственной Думы, член комитета Госдумы по просвещению Анатолий Вассерман.
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.
- Анатолий, Зеленский во Львове встретился с президентами Польши и Литвы. Угроза со стороны Белоруссии – причина, по которой формально и встретились лидеры стран. Насколько сильно Украину пугает фактор Белоруссии и что она может предложить той же Польше в обмен за помощь? Часть территорий страны или что-то еще? В конце концов, не просто же так Польша проводит переформатирование армии?
– Украину, естественно, пример Белоруссии крайне беспокоит, поскольку Белоруссия доказывает, что между русскими государствами возможны дружественные взаимовыгодные отношения. Правда, должен сказать, что есть экономические причины, по которым Белоруссии сейчас выгодно не входить в состав Российской Федерации, более того, это выгодно и самой Российской Федерации. Тогда как для Украины таких экономических причин нет.
Не буду вдаваться в подробности, почему это так – это связано с некоторыми аспектами математической стороны планирования и управления. Но, во всяком случае, Белоруссия показывает, что можно обойтись без старой польской фальшивки "Украина – не Россия", и это, естественно, Украину очень пугает.
Что касается конкретно "Люблинского треугольника", в рамках которого была эта встреча, то должен напомнить, что Люблинская уния включала в себя союз только двух государств – Польши и Литвы. Другое дело, что в Литве тогда русские составляли громадное большинство, именно они там назывались литвинами. А племена жемайтов и аукштайтов, образовавшие впоследствии литовский народ, хотя и контролировали высшее руководство, в частности, литовские великие князья традиционно были именно из этих племен, но основным государственным языком Литовского великого княжества был именно русский.
Так вот, за пару веков польско-литовского единства русские были низведены на роль людей даже не третьего, а четвертого сорта. Православие после краткого периода веротерпимости оказалось практически задавлено, что и вызвало массовые восстания против поляков в первой половине XVII века. И напоминать сейчас о Люблинской унии – это, мягко говоря, недальновидно с исторической точки зрения.
Другое дело, что изучение истории во всех этих трех республиках практически уничтожено и подменено конъюнктурными фантазиями, поэтому я не исключаю, что Дуда, Науседа и Зеленский на полном серьезе считают, что возрождают былой союз.
Что касается Белоруссии, я не исключаю, что Вашингтон прикажет Киеву напасть и на эту часть России, поскольку все, что нужно Вашингтону – это максимальная дестабилизация.
Вообще действия Соединенных государств Америки изрядно напоминают старый анекдот о двух туристах в лесу, услышавших медвежий рык вдалеке. Один из туристов тут же садится и начинается переобуваться из походной обуви в кроссовки. Второй ехидно спрашивает: "Ты что, надеешься бежать быстрее медведя"? На что первый честно отвечает: "Нет, мне достаточно бежать быстрее тебя".
– В Одессе было принято решение о ликвидации памятника Екатерине Второй, целого комплекса. Как вы относитесь к ситуации с памятником, насколько важен этот памятник для одесситов? Ведь он был установлен не так уж давно.
– Я сейчас, помимо прочих своих дел, пытаюсь уговорить коллег принять закон, по которому любые памятники русской истории и культуры, где бы они ни находились, в случае уничтожения - подлежат восстановлению за счет тех, кто так или иначе причастен к их уничтожению.
Ну а каким именно образом взыскать с Зеленского или Байдена деньги за наши памятники – это вопрос технический. Скажу только, что по некоторым видам преступлений наш Следственный комитет возбуждает уголовные дела, даже если преступники находятся далеко за пределами нынешней юрисдикции Российской Федерации.
В конце концов, никто не отменял запросы на выдачу, да и сама территория, входящая в юрисдикцию Российской Федерации, уже начала расширяться. Что касается конкретно уничтожения памятников Александру Васильевичу Суворову и Екатерине Великой, то это, несомненно, преступление против нашей общей истории, которая абсолютно не устраивает профессиональных украинцев, то есть, тех, кто надеется извлечь выгоду из отделения Украины от остальной России.
Поэтому будет только справедливо восстановление этого памятника за счет этих самых профессиональных украинцев.
– Взят Соледар, на очереди Артемовск и завершение артемовской операции. Это оказало колоссальный медийный эффект. Я, наверное, ни с одного направления, даже памятуя о том же Мариуполе, не видел столько роликов с украинской стороны. Трагических роликов, с призывами, что "нас здесь бросили", мы здесь погибаем. Чем Украина может компенсировать эту потерю, этот медийный эффект от потери города?
– Недавно рассекречен план Украины устроить "инсталляцию" из тел, выкопанных с обычного гражданского кладбища, создать очередную картинку в стиле Бучи, где украинцы, войдя в город, расстреляли десятки местных жителей, виновных только в том, что они не противодействовали нашим войскам, и обвинили в этом нас.
Вот сейчас они собирались устроить то же самое под Харьковом, но мы вовремя разоблачили их план. Но мы, к сожалению, были вынуждены уйти из многих мест, занятых в начальной фазе СВО. Грубо говоря, НАТО неожиданно для нас оказала Украине очень серьезную финансовую военную поддержку, на которую мы, судя по всему, не рассчитывали. Так что мест, где может быть создана такая же фальшивая картинка, к сожалению, довольно много.
Это, на мой взгляд, самый вероятный вариант. Хотя, учитывая, что украинцы – часть русского народа – они по большей части также изобретательны, как и остальные русские, наверное, могут изобрести еще что-нибудь неожиданное.
– Вопрос об инициативе министра обороны Сергея Шойгу – об увеличении призывного возраста. Максимальный планируется повысить до 30, минимальный до 21. Говорят, что инициатива может быть реализована уже в весенний призыв. Почему возникла такая необходимость, как вы вообще ее оцениваете, и какой эффект она может дать?
– С точки зрения чисто военной, призывать восемнадцатилетнего юношу не очень хорошо, просто потому, что его физическое развитие еще продолжается, и, соответственно, нагрузки, которые он может выдержать, меньше, чем хотелось бы в армейской жизни.
Конечно, в первые месяцы пребывания в войсках проходит еще и очень серьезная физическая тренировка, но ее, к сожалению, недостаточно. Кроме того, в этом возрасте еще не вполне сформировались некоторые нужные в армейской жизни навыки, такие, как способность предвидеть последствия своих действий. То есть, в какой-то мере эта способность уже есть, иначе бы уголовная ответственность с 18 лет не наступала, но последствия уголовных деяний – это лишь самая очевидная часть отдаленных последствий наших действий.
С одной стороны – эта неспособность просчитывать последствия в значительной степени снимает страх в боевых условиях, но с другой стороны, она же способствует неоправданному риску. Так что с точки зрения чисто военной, это, на мой взгляд, целесообразно.
Другое дело, что в восемнадцать лет человек, только недавно вышедший из школы, еще не успел обрасти новыми социальными связями, и поэтому может уйти на год из дому без тяжелых психологических последствий для себя, без организационных последствий. В частности, значительная часть нынешнего призывного контингента – это люди, еще не устроившиеся на постоянную работу, а потому они могут уйти, не рискуя рабочим местом.
В 21 год человек, как правило, уже работает или учится в вузе. Для учащихся в вузе сейчас действуют отсрочки, и они очевидно продолжат свое действие. А вот потерять рабочее место – это уже серьезный риск. Так что понадобится, грубо говоря, дополнительная защита рабочего места, а это тоже достаточно сложная задача, и надо смотреть, каков будет формат этой защиты. В общем, инициатива в целом хорошая, но технических сложностей, связанных с ее осуществлением, будет немало.
– Поговорим о перестановках в Генштабе и смене руководства СВО. Не считаете ли вы, что население страны нуждается в более детальных разъяснениях подобных рокировок и происходящего в зоне СВО в целом? Если люди чего-то не понимают, а они интересуются, они активно сопереживают происходящему, то они ищут информацию об этом, и находят ее зачастую во вражеских источниках. Соответственно, вопрос об информировании.
– Конечно, хотелось бы знать побольше. Но, скажем, для меня то, что сейчас главный ответственный за СВО – начальник Генерального штаба – указывает на то, что теперь есть возможность привлекать к дальнейшей операции любую часть наших Вооруженных сил, причем без дополнительных согласований, поскольку глава Генштаба непосредственно принимает такое решение.
Множество существенных подробностей, к сожалению, не могут быть разъяснены, поскольку это раскроет противнику слишком многое о наших планах.
Тут надо только доверять своему руководству. Должен заметить, что у нас есть достаточно много обозревателей, аналитиков, военных корреспондентов, которые весьма оперативно обнаруживают и обнародуют различные сомнительные или даже явно ошибочные действия на всех уровнях, от непосредственно поля боя и до высшего командования.
Конечно, тут тоже есть риск разглашения чего-то, что лучше скрывать, но эта форма обратной связи, доводящая сведения об ошибках и до высшего военного руководства, и до всего нашего общества, в чьих интересах действует военное руководство.
Мне кажется, что этот баланс между открытостью общества и закрытостью Вооруженных сил будет корректироваться, исходя из опыта деятельности всех этих корреспондентов и аналитиков. Так что нынешний уровень открытости, несомненно, будет меняться.
Не забудьте ниже поделиться новостью на своих страницах в социальных сетях.
