Александр Дугин: Запад боится России и русских
Интервью Такеру Карлсону философ Александр Дугин дал три месяца тому назад в ходе визита в Москву. Выпустил он его только сейчас, и это неслучайно. В беседе с Царьградом Александр Дугин рассказал, что не вошло в смонтированную версию этого диалога и почему "Запад боится нас - России и русских".
После публикации интервью американскому журналисту Такеру Карлсону директор Института Царьграда, философ, общественный и политический деятель Александр Дугин рассказал "Первому русскому" о своих впечатлениях от беседы.
Нашлось место в нашем разговоре и тем репликам, что не вошли в версию интервью после монтажа. Как оказалось, беседовали Дугин и Карлсон довольно долго, знакомясь друг с другом. В то время как телевизионная версия интервью составила чуть больше 20 минут. Впрочем, и этого времени хватило для охвата весьма большой аудитории:
"Прошло совсем немного времени, но уже спустя 8 часов после публикации это интервью собрало просмотров больше, чем интервью Зеленского за месяц. Это, конечно, говорит о реальной ориентации публики", - отметил в разговоре с нами Александр Дугин.
В этом варианте публикации мы решили представить сказанное Дугиным практически в виде монолога. Для понимания ценности беседы с Такером Карлсоном это очень важно.
"На самом деле, Запад выглядит абсолютно проигравшей стороной и жадно набрасывается на тех, на чьей стороне Победа. Мне кажется, это перелом очень серьёзного тренда. И неслучайно Такер Карлсон выждал три месяца. Он сделал это интервью во время своего визита в Москву, когда встречался с Владимиром Путиным, нашим президентом. И то интервью было взрывом. То есть оно показало степень огромного интереса к России. Конечно, Путин - фигура номер один в мировой политике. Наш президент - это абсолютный центр глобального интереса. А моё интервью было скорее посвящено философским, мировоззренческим позициям. Оно требовало другого регистра. И тем не менее то, что его за очень короткий срок посмотрело такое количество людей - притом что Карлсон в США на большинстве площадок не присутствует, его просто убрали, - это, конечно, поразительная вещь. То есть человечество, в том числе и Запад, и Америка, живо интересуется тем, как русские видят мир. Тем, как мы видим судьбу человечества. Как мы интерпретируем понятия либерализма или свободы. Это настоящее признание. И в виде просмотров, и в качестве положительных оценок, и с точки зрения вопросов, споров - всё это живейшая реакция. Даже дискуссии в X (бывшем Твиттере. - Ред.) показывают, что на самом деле мы попали в точку. Что Запад демонизировал нас, описал в виде каких-то фашистов, агрессоров, а на самом деле интерес к нам со стороны настоящего западного общества огромный. И наши мнения, наши взгляды, наши позиции, защита традиционных ценностей - всё это вызывает огромный, бешеный, океанический интерес мирового сообщества".
"Мы говорили с Такером Карлсоном о вещах очень серьёзных. Об истоках либерализма, о парадоксах современных тоталитарных глобалистских идеологий и практик. Мы говорили с ним об очень непростых вещах, которые не обсуждаются или очень односторонне обсуждаются в широкой прессе. Поэтому я думаю, что даже за тот короткий период, который прошёл с публикации интервью, реакция просто ошеломляющая. Я думаю, что очень точно было выбрано и время для публикации этой беседы. Такер Карлсон - гениальный журналист, он прекрасно знает, что, в какой момент и когда публиковать - что освещать, с кем говорить, с кем встречаться, какие вопросы задавать. Я с самого начала был под большим впечатлением от встречи с этим человеком. Фактически мы говорили как два единомышленника. По основным представлениям о том, что происходит на Западе, в России, на Украине, в глобальном мире. Мы сошлись с ним практически один в один. То есть я чувствовал, что вполне разделяю этику как минимум американского патриота, американского консерватора. А он с огромной симпатией и открытостью отнёсся к России, в которой был первый раз. И, в общем, наша страна произвела на него произвела положительное впечатление. Чем он уже и поделился с большой аудиторией".
"Наша беседа была настолько живой, что в какой-то момент он спросил меня, почему мы, русские, не ненавидим американцев… С нами ещё присутствовала его съёмочная группа. Он говорит: "Ну ладно, меня, может быть, узнают в России. Но моих коллег, молодых журналистов, которые со мной приехали, точно никто у вас не знает. И тем не менее ни агрессии, ни злости… А мы, США, говорит он, воюем с вами, мы просто ведём с вами войну. Так почему русские не испытывают ненависти?" Он был удивлён, что в ответ со стороны обычных русских людей, которые смотрят на обычных американских людей, никакой агрессии, никакой ненависти нет. Скорее, какой-то интерес. Конечно, определённая дистанция имеется. Но на самом деле наши заочные отношения совершенно не соответствуют той ожесточённой войне, которая между нашими странами идёт. И тогда я ответил ему: "Просто мы понимаем, что вы заложники. Кто же ненавидит заложников?" И это как раз не вошло в интервью. Но ответ ему очень понравился. Он оценил, насколько мудр русский народ, насколько мы понимаем, что американцы являются заложниками этой тоталитарной, абсолютно антидемократической, жестокой, подлой и лживой власти либералов глобалистов. И русские делают различие, в отличие от американцев, которые нас часто не отделяют, ослеплённые идеологией".
"Потому и важно было как это интервью, так и беседа с Владимиром Путиным. Моё интервью - это, скажем, философское дополнение, приложение к интервью Путина Такеру. И то, что оно вызывает такой огромный интерес, означает, что и там начинают делать различия. И там начинают отличать русских от той пропаганды, того образа, который навязывают глобалистские элиты. Я думаю, что это очень важное интервью. И на самом деле вы, наверное, догадываетесь, что кампании, которые развязаны против меня на Западе и которые иногда продолжаются и у нас, - это неслучайная вещь. Это часть по большому счёту демонизации и cancel culture. То есть Запад боится нас - России и русских. Он страшно боится нашего государства. Он страшно боится нашего президента, который стоит за правду, истину и справедливость. И он страшно боится моей философии. Об этом, собственно, Такер Карлсон в своём предисловии, описании интервью и говорит. Что идеи Дугина для Запада настолько страшны, что они не просто убрали его со всех площадок, но и запрещают продавать его книги".
"И для Запада, и для Байдена, для глобалистов, истина - это страшная вещь, страшная тайна, которую они, безусловно, максимально скрывали. И такое выведение их на чистую воду, этим независимым, героическим, смелым и совершенно несгибаемым журналистом - на мой взгляд, очень важное событие. Это событие, конечно, ни в какое сравнение не идёт с десятками миллионов просмотров интервью нашего президента. Но мы говорим о разных аудиториях. Ведь Путин интересует вообще всех - всё человечество. Я даже думаю, что там количество людей, которые смотрели интервью с Такером Карлсоном, вообще ещё больше намного. По совокупности наверняка было больше миллиарда просмотров на разных платформах. Это совершенно справедливо и естественно. Но есть люди, которые интересуются философской стороной происходящего конфликта, происходящей войны. Философской идентичностью нашего русского общества. Про закон о традиционных ценностях, указ президента о традиционных ценностях Такер Карлсон, который, в общем, следит за нашей политикой, слышит впервые. То есть не представляет, что современная Россия встала, в лице президента, в лице её власти на защиту традиций и традиционных ценностей. Это было откровением для Такера Карлсона. Он говорит: "Да? А мы не знали, расскажите подробнее". Поэтому очень многое осталось за кадром этого интервью. И, я думаю, во-первых, мы с ним продолжим такой контакт. Он-то не под санкциями, это я под санкциями. Ну, в общем, встречаться либо в России, либо в третьих странах никто нам не мешает. Я думаю, диалог был очень содержательный, но он только начат".
"Такер Карлсон - это журналист №1 в мире. Он самый известный, самый свободный, самый резкий и самый откровенный журналист. В Америке уж точно, а теперь и по всему миру. Потому что он не следует повестке, которую диктуют глобалистские элиты. Он ищет правду. Он пытается разобраться во всём сам. И я думаю, кстати, что если Трамп (кандидат в президенты США Дональд Трамп. - Ред.) победит на выборах, то у него (Карлсона. - Ред.) будет какой-то серьёзный пост государственный. Поскольку он является, пожалуй, наиболее трезвым, взвешенным, адекватным и одновременно глубоко патриотичным мыслителем Америки. Он, будучи журналистом, стал чем-то большим, чем журналист. Это человек со своими взглядами, со своей политической философией, со своим геополитическим представлением и с глубоко укоренённым американским патриотизмом. Просто железным патриотизмом. Который на самом деле имеет другую структуру, нежели наш патриотизм, наш консерватизм. Но вызывает уважение. Даже если наше содержание этого патриотизма существенно отличается.
Всё-таки патриот с патриотом может найти довольно быстро общий язык. Даже если мы оказываемся в ситуации враждебности по причине тех или иных обстоятельств. Это очень глубокое единство мировоззрения и преданности традиционным ценностям. А также отторжение чудовищных форм современного мира, трансгендеров, смешения народов, уничтожения религий, постмодернистской культуры, насилия над людьми и в конечном итоге исчезновения человека перед лицом искусственного интеллекта. Всё это вызывает опасения консерваторов всех стран и всех культур. И это новая платформа - на отвержение глобализации, или глобализма, с его античеловеческой, антигуманистической идеологией. Действительно, можно построить общий альянс сторонников традиционных ценностей, независимо от стран и культур. И наш диалог с Такером – это такой мост. Мост между традиционалистами двух цивилизаций. И я думаю, что это очень серьёзно. Интервью будут изучать основательно. Тем более что что у меня были тоже интересные и знаковые интервью с Бжезинским, Фукуямой, Бернаром Леви. Но это глобалисты - представители противоположного лагеря. Но они тоже изучаются, тоже исследуются. А вот с Такером Карлсоном - основательное, серьёзное, обстоятельное начало диалога между американским и русским консерваторами. Я думаю, что это очень важно. И внимание к этому интервью уже привлечено, ну, максимальное, наверное, которое только возможно".
Не забудьте ниже поделиться новостью на своих страницах в социальных сетях.
